Standard & poor’s vs USA: русский ответ
(No Ratings Yet)
Загрузка...Метки: антропология, империализм, капитализм, логоцентризм, Павел Зарифллин, постмодерн, рейтинговые агентства, религия, Россия, структурализм, США, философия, финансизм, эклномика
Продолжение выступления Павла Зарифуллина на XXI Заседании Московского Евразийского Клуба по теме: «Standard & poor’s vs USA».
Барак Обама утверждает, что империализм по-прежнему — это наивысшая стадия капитализма, а Standard & Poor’s фактически утверждает, что таки нет, господин Обама: вы можете отправляться на пенсию или отправляться просто в преисподнюю, вместе со всеми своими ядерными Соединёнными Штатами Америки.
Противостояние финансизма и империализма будет главным нервом ближайших десятилетий и напрямую нас коснётся, хотим мы этого, или не хотим. Россия включена в глобальный рынок и уже не живёт, как Северная Корея «на своей земле по своим законам».
Разница в отношении империалистов и финансистов к «внешним силам»
Поправлюсь. Благодаря таким структурам как S & P Северная Корея тоже включена в глобальный рынок, потому что, благодаря тем же рейтинговым финансовым агентствам товарища Ким Чен Ира активно обыгрывают на бирже, и люди зарабатывают сказочные состояния после каждого запуска северокорейской ракеты. Ким Чен Ира уже называют «биржевым медведем». От его милитаристских выходок обваливаются рынки и начинаются глобальные финансовые игры на всех биржах, сначала тихоокеанских, потом это переходит к нам на РТС. Ким Чен Ир стреляет в Тихий океан, а индексы падают в Москве. Уже появились сообщения, что Ким Чен Ир в сговоре с некоторыми брокерами зарабатывает деньги на северокорейскую армию. Но появление такого даже анекдота о «биржевом медведе» Ким Чен Ире, говорит о том, что новейшая экономическая система «финансовых казаков», находившаяся раньше на краю Американской Империи, сегодня не пытается всюду узреть и уничтожать «врагов Империи», но пытается их включить в свой глобальный мир для наживы и лихвы. И в том числе сомалийских пиратов, и нигерийских повстанцев, и японское цунами – всё иррациональное, «внешнее», чего так боится устоявшаяся Империя. А финансизм приглашает «иное» и «иррациональное» включиться в мировую игру, подключиться в сеть и нажиться на этом, и может быть нажиться совместно, то есть это совсем другой взгляд на вещи.
Теория игры
Такой подход базируется на идее «экономики игры» двух нобелевских лауреатов Джона Нэша и Роберта Ауманна. По логике игры у глобализма появились новые игроки – сомалийские пираты, покойный Бен Ладен, который даже в могиле продолжает быть живым игроком (потому что от его имени взрывают людей и обваливают биржы и «списывают горки» взаимных долгов), японское цунами или новое торнадо над Соединёнными Штатами Америки. Поэтому «теория игр» предстаёт самой интересной частью «алхимии финансов» и новой стадии капитализма под названием финансизм. Поэтому я всем рекомендую изучать эту теорию, мне кажется, она самая перспективная.
Мир-казино
С точки зрения, интересующего нас «игорного вопроса», можно вспомнить социологию Фромма – теорию о трёх типах обществ. Эрих Фромм описывал, что есть агрессивные, активные общества, тяготеющие к роли центра, к логоцентризму, вроде германского, или, допустим, чеченского, которые занимаются захватами и нападениями всё время, там превозносятся тип мужчины, утверждается культ агрессии, иерархии. Существует другой тип общества, тип гармонии, условно говоря, детский, где даже дуэли происходят путём пения, как у эскимосов – они там не убивают друг друга на ножах, а вот кто лучше поёт, тот и прав. Это такой добрый «третий» тип общества.
А между ними существует «второй тип» общества игры, напоминающий очень Нижегородскую ярмарку, где всё продаётся и покупается, и где идёт бесконечная карточная или социальная или экономическая или политическая игра, игра самоя по себе, игра как «вещь в себе». В России этот образ известен и ясен, понятен по типажам романа «Игрок» Достоевского или пьесам Островского. Именно сейчас общество игры, по Фромму «общество второго типа» торжествует в мировом масштабе. Грядёт общество глобального казино, алхимии финансов, где всё будет покупаться, продаваться, обыгрываться на бирже, реальная стоимость и виртуальная на бирже будут разделяться до бесконечности пока окончательно не расстанутся друг с другом. Наступила эпоха «символического капитализма» — время господства брендов и трендов. Цены и индексы и цифры будут резвиться и вести самостоятельную жизнь, как Нос в повести Гоголя.
Это будет и победа философской структуралистской и постмодернистской мысли.
Финансизм обесценивает суверенитеты
Общество игры, эскадра рейтинговых агентств, победа глобального финансизма – хотелось бы поставить этот вопрос – что принесут они России, и как нам вообще быть в ситуации настоящего капиталистического глобализма, преодолевающего эпоху империализма?
Победа ещё не свершилась, идёт процесс, Соединённые Штаты Америки пока по-прежнему единственная Империя на планете.
И в споре империализма и финансизма, на чьей стороне мы – русские?
В новейшем схватке британской короны и Ост-Индской компании, на чьей стороне наш махараджа? Ост-Индская компания грабит и насилует, по демпинговым ценам скупает всё, но она (это очень важно) не ставит под прямой контроль, не покушается на суверенитет, она бесконечно с ним играет в ритуальные финансовые кости. А Британская Империя не так: когда Ост-Индская компания была распущена и имперские солдаты вошли в Индию (после революции сипаев), вот тогда и кончились вольности махараджей, а символическая к тому времени Империя Великих Моголов была окончательно упразднена.
Выбирать на маленькой планете сегодня можно только из двух вариантов: либо прямой контроль Империи, либо «мягкий» контроль «Ост-Индской компании», т.е. «спрута финансизма», банды рейтинговых агентств.
И что же выбирает наш махараджа? Реальный суверенитет России, её суверенные и экономические индексы «ниже уровня моря». В глобальном пространстве финансизма не котируется даже наличие ядерного оружия, хотя раньше ядерное оружие было основой суверенитета страны. Но с точки зрения финансизма оно мало что решает. Весь вопрос в одном: а как у тебя, Государство, с рейтингом дела обстоят? Плохо? Вот и ядерную бомбу себе засунь подмышку и иди, и живи с ней, и ешь её, если хочешь в лесу. Ты – лузер, ты проигрался. Вот она — логика современного финансизма. «Вот она – мировая биржа, вот они подлецы всех стран!», — как пророчески кричал Сергей Есенин.
«Газовая империя» как фишка в мировом казино
Углеводородный суверенитет надутой нашей «Газовой империи» не является спасением и абсолютной ценностью в новейшем мире. Биржи и агентства решают сколько стоят нефть и газ сегодня, или может быть не стоят вообще ничего? Завтра с утречка поменяются котировки, и нефть со 120 долларов будет стоить 8 долларов, с точки зрения «теории игры» это совершенно нормально. А может нефть будет стоить 120 долларов, а может тысячу долларов – это как повезёт, как в лотерее. Цены на нефть высокие, выигрываем! Азартно! Ну а потом сто лет цены будут низкие, что ж, тогда не покупали бы лотерейный билет, милейший, или зачёркивали бы иные цифирки.
В таком «играющем мире» будущая Россия конечно печально смотрится, ведь сначало крупно выиграем, а потом, как уж водиться всё спустим. Это по-русски! Ведь правительство наше – Путин, Кудрин, весь золотовалютный запас активно вложило в мусорные облигации и в американский госдолг, практически мы эти деньги никогда не получим, потому что американцы даже японцам не дают ни копейки денег на восстановление экономики после цунами, и собирается Путин сейчас брать кредиты…
Нынешняя российская экономика полностью срослась с глобализмом, те люди, которые кричали нам в 1991 году о том, что надо рушить Советский Союз, они оказались преступниками дважды, первый раз, когда разрушили Советский Союз, а второй раз, когда привели нас к этому кошмару сегодняшнему, в мир где Россия финансовый неудачник и, разумеется, не имеет никакого голоса (как показала война в Ливиии).
Опять живём по Достоевскому: «Куда идти, когда идти больше некуда»?
Русское отношение к Центру
Спсение на мой взгляд лежит, как ни странно, в русском понимании идеи логоцентризма. Мы обсуждали прошлой осенью, что Россию действительно может спасти только чудо…
А протестанты от Центра отказались, предпочтя сетевую модель общества центростремительной. И во многом их эффективность и энергичность была следствием «разрыва» с онтологическим Центром.
А вот русские «были вынуждены» отказаться от Центра – они не хотели от него отказываться! Византия погибла, Орда развалилась, православный царь стал еретиком, а сейчас его попросту нет. И Центра нет! Но не, потому что русские люди от него отказались, а потому что Центр от них ушёл. Наши люди и рады бы увидеть Царя, Византию, Империю, Центр, но узреть их они не могут!
Русские от центра не отказываются, русские центр ищут и к центру идут.
Три вида отношения к логоцентризму
С точки зрения идеи логоцентризма, отношения к Центру можно выделить три идеи: либо «Центр есть», либо «Центр где-то там», либо «Центра вообще быть не может». Эти типы отношений к Центру связаны, видимо, как доказали этнографы-структуралисты, с очень тонкими пластами нашего бессознательного. Эти архетипы остались в человеке тех времён, когда был один центр, допустим, священной жизни народа – тотемный столб, сакральный царский дврец – находящийся в центре племни и поселения. Но всегда был и тайный центр на окраине социума, этноса: избушка Бабы-Яги, лес Немейского короля, пещера тайного царя. Туда ходили за настоящими священными ценностями.
Благодаря работам Проппа, Фрезера, Леви-Стросса доказано, что, грубо говоря, эти идеи очень глубоко находятся в психике человека, постоянно идёт «логоценрическая борьба», между идеей «центра здесь» и «центра где-то там».
В принципе любую религию, с этой точки зрения, можно разобрать. Византия утверждала, что центр — она, Византия, Константинополь, василевс, патриарх, Собор Святой Софии. Но огромное количество людей – миллионы несторан решили вдруг, что это не так — они ушли искать центр в другую сторону далеко на Восток – в Царство пресвитера Иоанна.
Мусульмане-сунниты утверждают, что центр – это халиф, а шииты говорят – нет, центр Махди, он пребывает в магической стране Хуркалья. Центр «где-то там»….
Но в какой-то момент появились протестанты, которые сказали, что «центра вообще нет», «ни здесь», и «ни там». У русских был центр Византия, потом, может быть, Российская империя и император – «царь-священник» в Петербурге. 70 лет СССР претендовал на роль мирового центра. Но русских людей никогда не покидала идея, что «центр где-то там», и весь российский капитализм в XIX веке возник именно на этой идее, что есть Беловодье, настоящее «Царство Правды». Любой русский купец, бизнесмен подсознательно, в тайне от всех (и от себя самого – он никогда в этом не признается, но…) считает, что Беловодье существует , Там хорошо, прекрасно, Там текут молочные реки, и вот ради этого Беловодья он и сколачивает на самом деле свой капитал.
Пресвитер Иоанн однажды въедет в Москву
Русские люди презентуют глобальному миру странную идею. Они говорят, что актуальный Центр «не здесь», что Америка – не Центр. Но русские не могут сказать, вслед за Соросом и Шармой, что «Центра нет». Русские считают, что Центр «где-то есть». Пресвитер Иоанн однажды вернётся в Москву, наведёт здесь порядок, настоящий царь придёт из ниоткуда.
Сегодня это просто революционное знание о принципах Бытия! Финальная надежда, потенция к переустройству мира на справедливых основаниях сохранилась только в России, в бессознательном её странного народа…
«Русская логоцентрическая идея»
Я не говорю эти слова в качестве последнего утешения перед лицом побеждающего империализм глобализма: это наглое русское логоценрическое утверждение: «Центр на самом деле есть», вернее «Центра нет здесь». С точки зрения опять же постмодернистской философии, никто нам не доказал, что «Центра вообще не существует».
Ведь если мы исходим из третьей точки зрения, не с точки зрения империи, где Америка говорит – да, «Центр – это я», Standard & Poor’s утверждает – «Центра нет», а вот российское евразийство и русские люди говорят, что «Центра нет здесь», но когда-то он может появиться.
Америка
И если принять нашу финальную надежду, как «русскую логоцентрическую идею», я думаю, можно построить модель российской экономики XXI века где-то между автаркией и глобализмом, а вот когда она будет, и какой она будет — я предлагаю всем обсудить.
Павел Зарифуллин
Релевантно: